Автор: IvanVlaskin1976
С какого перепугу я не чистокровный русский, на 3/4 чистокровный, а Мордва, это те ж русские почти
Так что про рагулей и картавость это наглый пиздёж Игната |
|
О проблемах, с которыми сталкивается российская армия при использовании танков. Заодно и о снарядном голоде, который вновь испытывают российские военные:
Противник добился достаточной массовости и разнообразия своих дронов, отточил тактику их применения. Поэтому на тактическом направлении, где у противника есть хотя бы 2 роты ударных дронов (FPV) + 2 роты разведывательных БПЛА (это вдобавок к коптерам воинских частей), он наглухо закрывает возможность для работы нашей бронетехники и танков. Танки и БМП/БТРы просто не доезжают до рубежа перехода в атаку — хохлы их гасят уже на 3-6 км от передка, в глубине наших порядков.
Также по нашим танкам работает артиллерия противника, когда у неё есть снаряды. Было бы больше снарядов — работала бы гораздо чаще, а с высоким уровнем управляемости украинской артиллерии этот фактор был бы не слабее фактора FPV-дронов.
На передке же по нашим танкам работали бы ПТРК, коих у украинцев хоть и стало меньше в сравнении с 2022 годом, но всё ещё хватает.
В итоге наши танки могут работать только с ЗОП [зона огневых позиций]. Работа прямой наводкой и сопровождение пехоты им недоступны.
Теперь смотрим на наши средства поражения.
Работа дронов у нас гораздо слабее. Передовые модели FPV на нестандартных частотах и оптоволокне поставляются только на приоритетные направления из-за дефицита. Основная линейка, принятая на снабжение МО, несовершенна, хоть и появилась работа по смене частот. В результате красивые кадры уничтожения вражеской техники в глубине порядков противника мы видим в Курской области и у немногочисленных специальных подразделений. Если же направление, как наше, считается второстепенным, то работа по технике противника в его ближнем тылу — на низком уровне из-за сложностей с преодолением вражеских средств РЭБ.
Артиллерия. Испытывает дефицит снарядов и свободных орудий, а также дефицит корректируемых снарядов. Всё это приводит к тому, что вражеские танки с ЗОП сгоняются с трудом, а по работающим прямой наводкой не хватает снарядов, т.к. это зона ответственности полковой артиллерии.
Единственное, с чем более-менее нормально — это ПТРК. Благодаря массовому их наличию противник не может свободно ходить в атаки бронегруппами, но, в отличие от ВСУ/НГУ, эти атаки срываются на самом передке, а не в глубине его порядков.
Плюс, у нас ещё есть ударные вертолёты, но их немного и работают они для купирования попыток прорыва противника. Работают уверенно, но, опять же, на самом передке.
В итоге получается, что из-за недостатков по артиллерии и особенно по дронам противник имеет возможность применять свои танки не только с ЗОП, но и для коротких обстрелов с прямой наводки на таких второстепенных направлениях, как наше.
Это к вопросу о том, как всё изменяется на войне со временем и на отдельных направлениях, в частности. В 2022-м хохлы с прямой наводки не работали, потому что практически везде обломались в танковых встречных боях, наша артиллерия ещё имела достаточный боезапас, а весной и дыр во фронте было полно, в которые пролетали наши вертолёты.
Теперь на направлениях, где противнику удалось закрыть небо от наших дронов и из-за бедности б/к у полковой артиллерии, враг снова работает танками более свободно. Враг всё ещё демонстрирует высокую адаптивность, хотя заканчивается 3-й год СВО. И если ему и не хватает пехоты для удержания больших пространств в ДНР, то по технологичным родам войск хохлы всё ещё представляют серьёзного соперника.